Черные тайны "Красного Бора"

Назвать пейзаж, открывшийся нашему взору, ужасающим – значит ничего не сказать.
В огромных озерах, заполненных почти под завязку зловонным черным коктейлем, плавали ржавые бочки, автомобильные покрышки, мешки с какой-то отравой, и весь этот дьявольский бульон бурлил, перемещался, периодически выбрасывая на поверхность гирлянды пузырей бог знает каких газов. Несмотря на прохладный день, запах вокруг стоял настолько ядреный, что с непривычки перехватывало дыхание. Говорят, в жару с полигона идет такой смрад, что не выдерживает обоняние не только жителей близлежащих деревень Мишкино, Поркузи, Поповка, но даже города Колпино.

Сопровождающая нас Людмила Терехова – главный эколог государственного унитарного природоохранного предприятия «Полигон «Красный Бор»» увидела нашу реакцию и улыбнулась.
«Это что. Я как-то раз попала на обыкновенную городскую свалку. Вот там действительно запах отвратительный. Гнилью воняет. Ни за какие бы деньги там работать не согласилась. А эти ароматы мне, как химику, – родные».
Если нас, видавших всякие чудеса, ее слова хоть как-то успокоили, то англичане явно пребывали в возбуждении от увиденного. Округлив газа, они безостановочно фотографировали друг друга на фоне фантастического водоема, так же как русские туристы снимают себя на фоне Эйфелевой башни или статуи Свободы.

«Технология захоронения жидких отходов такая.» – продолжала Людмила Терехова – «В слое кембрийской глины, непроницаемой для воды, выкапывается глубокий котлован (его называют «картой»). Туда начинают сливать все привозимые с 850 заводов Питера и Ленобласти токсины.
Есть отдельные «карты» для органических и неорганических веществ. Полигон принимает почти все, за исключением радиоактивных материалов. Когда котлован набирается до краев, туда начинают сыпать твердые отходы, а поднимающуюся вверх жидкую фракцию откачивают в специальную установку, где ее выпаривают. Загустевшее озеро накрывают слоем глины (закрывают «карту») и оставляют в таком виде до лучших времен, то есть до того момента как заработает строящийся с 96 года завод по переработки химических отходов».

На сегодняшний день на территории в 58 гектаров уже заполнено более семидесяти «карт», в которых покоится около 1,5 миллионов тонн отборнейшего дерьма.
Если учесть, что место для строительства полигона в лучших традициях было выбрано более чем «удачно» - в 700-х метрах река Большая Ижора, впадающая дальше в Неву, - то теперь любой мощный паводок принесет всю накопленную здесь отраву прямиком к водозабору Петербурга, а дальше в Финский залив. Масштабы возможной катастрофы трудно даже себе представить.

Новый директор полигона Евгений Пименов поспешил нас заверить, что опасности, якобы исходящие от его предприятия, сильно преувеличены. На полигоне сделано все возможное, чтобы никакой экологической катастрофы не случилось. А наши климатические условия исключают возможность серьезных природных катаклизмов.

Последнее утверждение директора выглядело не слишком убедительным в свете недавних потопов в Европе и на юге России. А вот его слова по поводу того, что не меньшую угрозу окружающей среде и городу представляют те отходы, которые жуликоватые руководители химических производств в тихоря сливают в канализацию или под первое попавшееся дерево, показались нам вполне обоснованными. Если учесть, что на весь Питер приходится всего пять или шесть инспекторов, призванных выявлять таких нарушителей, а суммы штрафов смехотворны, то можно понять, какой размах имеет данное явление. Чрезвычайные происшествия на полигоне случались. Все они были связаны с возгоранием открытой поверхности «карт». Один раз в химическое озеро ударила молния, в другой, водитель грузовика, сливавший отходы, по глупости бросил в пучину «карты» сверток с каким-то порошком, как потом оказалось – сильным окислителем. Жижа забурлила и вспыхнула. В обоих случаях вызывали пожарных и долго боролись с огнем.

Мелкие трагедии происходят гораздо чаще. Как-то на поверхность адского водоема сел белоснежный красавец лебедь. Липкая жижа сразу же обволокла его крылья, и все дальнейшие попытки взлететь оказались безуспешными. Когда птица от бултыхания в отходах совершенно выбилась из сил, ее выловили и попытались отмыть. Но все напрасно. Через пару дней лебедь умер. Судьба оказалась более благосклонной к местному любимцу - дворняге Шарику. Однажды он вышел погулять по свежевыпавшему снежку и провалился в злополучную «карту». Ему, правда, самому удалось оттуда выбраться и доползти до людей. С горем пополам собачью шерсть очистили от грязи. Пес долгое время болел, но остался жив. Вот только запах от него стал настолько мерзким, что в личной жизни бедняги возникли большие проблемы.

А вот как решить проблему полигона, – в этом все едины. Нужно в кратчайшие сроки пустить в действие строящийся завод по переработки отходов, чтобы сначала отказаться от захоронения вновь поступающих токсинов, а со временем преступить и к обезвреживанию накопившихся за 30 лет запасов. Понимают это и в правительстве России, понимает это и губернатор. Только вот парадокс - финансирование строительства на следующий год снова сокращается. Как ни странно, соперником жизненно необходимого городу завода стал предстоящий 300-летний юбилей. Видимо, чиновники посчитали, что внешний лоск Северной столицы важнее ее экологической безопасности.

Сделали подарочек и парламентарии. С этого года загрязняющие окружающую среду предприятия перестали платить в бюджет соответствующий налог. Он, по какой-то таинственной причине, просто не был прописан в новом налоговом кодексе. (Невольно хочется задать вопрос, а сколько стоила эта странная забывчивость?) Так или иначе, в бюджете появилась дыра, залатать которую пока нечем.

Валерий МИШАКОВ (газета "Московский Комсомолец в Питере" 2.10.2002г.) Фото автора

P.S. Мы проходили по краю «карты» с органическими отходами когда из под ржавой полузатопленной бочки выскочила перемазанная мазутом утка и плюхнулась в злобно урчащую жижу. Инстинкт самосохранения заставлял ее держаться подальше от человека. Захлебываясь нефтяной кашей, она все еще не могла поверить в то, что это подозрительное озеро во сто крат для нее более опасно, чем те люди, которые его создали.